Ингеборга Дапкунайте

Актриса, сопредседатель попечительского совета фонда «Вера»
605 864 просмотра

Ингеборга Дапкунайте о помощи хосписам

С чего началась ваша благотворительная деятельность?

Тогда еще была жива моя подруга – Маша Зацеляпина и прекрасная Катя Гузакова, у мужа которой был ресторан. И она решила, что она хотела бы устроить чай или что-то в этом ресторане. И говорит: «Ингеборга, ты не придешь?» Я говорю: «О, а давайте сделаем чай, куда мы позовем своих подруг, и эти подруги принесут какие-то нужные вещи для детского дома?» Ничего лучше мы не могли придумать. И мы нашли детский дом, сказали им сделать списки того, что им нужно. Мы понимали, что если мы будем у людей просить деньги, можно будет нас подозревать, что мы эти деньги возьмем себе или что-то будет такое будет. И мы сказали, что по списку нужны карандаши, альбомы для рисования и т.п. И всех, кого мы позвали, мы попросили что-нибудь принести. Люди нас завалили всякими детскими вещами, и мы машинами увезли это в детский дом. Детский дом был очень доволен, все кто там находились.

Как появился фонд «Вера»?

Все началось, когда я встретила Нюту Федермессер, точнее она меня нашла и предложила вместе с ней заниматься фондом помощи хоспису. Тогда был один хоспис. Хоспис – это дом, это не больница. Это дом, где ухаживают за больными. Через пару месяцев к нам присоединилась Татьяна Друбич, и вот так начался наш фонд. Но так как первым московским хосписом тогда руководила Вера Миллионщикова, то, конечно же, она была таким моральным компасом. С этого всё и началось. Это было 11 лет назад.

Чем занимается фонд «Вера»?

Фонд «Вера» занимается людьми, которых нельзя излечить. Есть люди, которые болеют и их можно излечить, то есть они выздоровеют. А есть люди, которые болеют, и их вылечить нельзя. И они чего-то не могут делать, им трудно двигаться или трудно есть, у них что-то очень болит. И мы занимаемся тем, чтобы помочь этим людям в конце их жизни. Наш фонд имеет связь с мировыми практиками, мы занимаемся обучением медицинского персонала. Одно из самых важных условий хосписа — это то, что родные должны иметь 24-часовой доступ.

Чем можно помочь фонду «Вера», кроме денег?

Есть очень много чем можно помочь, кроме того, что делает медицинское учреждение. Естественно, устраиваем концерты и тому подобное. Можно погулять на улице. У нас есть так называемая «тележка радости». В «тележке радости» каждый день собираются разные радости, от конфет, до шампанского, что может порадовать больного.

Каково это – работать с людьми, которые не выживут?

Если думать о том, что мы занимаемся людьми, которые не выздоровеют, то можно сказать, что это странная позиция. Каждый человек умрет – это вопрос только терпения и времени, как сказал Камю. И никто не знает, когда это с нами случится и как. Мы просто помогаем людям жить. Если вы пришли, то это начинается с гардероба. Вы сдаете пальто. У вас оторвалась пуговица, а гардеробщица говорит вам: «Знаете что, я вам её пришью». Кто-то катается на велосипеде по холлу, ребенок чей-нибудь. Это не больница в обычном понимании. У нас все должны быть дружными.

Что вы делаете, когда приезжаете в хоспис?

Так вышло, что я поехала в новогоднюю ночь в Первый московский хоспис, там мы просто посидели с персоналом, потому что больные спали. А в хосписах Бутово и Царицыно мы с Сашей Цыпкиным почитали его рассказы. Это и персоналу и родным. Если подумать, то родной, у которого есть очень больной близкий, он не позволяет себе какого-то веселья. Есть смешные рассказы, но он в театр не пойдет, а тут приходят к нему и ему читают.

Помогает ли вам государство?

Мы сейчас заканчиваем строительство Московского детского хосписа на средства фонда. Конечно же, нам очень помогает город. Недавно у нас была встреча с мэром, и он посмотрел на все это. Во-первых, город выделил землю, дал нам на очень долгосрочную аренду, потому что есть очень много требований для того, как должен быть построен хоспис. А детский хоспис, естественно, имеет свои требования.

Каким фондам доверяете лично вы?

Естественно, фонды «Вера», «Подари жизнь», Фонд Константина Хабенского, фонд «Дети-бабочки», фонд «Друзья», «Старость в радость», «Галчонок» Юлии Пересильд, фонд «Артист». Знаете, нас много. Егор Бероев с «Я есть». Конечно же, Ирина Кудрина с фондом «Северная корона», «ОРБИ» Дарьи Лисиченко. Это мои друзья. Это те фонды, которые друг друга знают. Одному очень трудно. Если вы посмотрите на моих коллег, то они в основном все кому-то помогают. Я была на вручении премии людям, которые занимаются помощью другим – «Гражданская инициатива». Премия дается за вклад в какое-то доброе дело, именно добрую инициативу, которую создали люди без помощи государства – это люди сами сделали. Это не значит, что государство им не поможет. На какой-то стадии, может быть, кто-то присоединится и поможет. Но это именно инициатива самих людей. И я была потрясена, сколько их, и сколько люди всего находят, как они творчески подходят к тому, как другим можно помочь. Поэтому я боюсь, что я не назвала даже маленькую часть.

P.S.

Если бы в Википедии можно было написать только три слова о вас, что бы вы написали?

Но вообще-то я актриса, занимающаяся благотворительностью. Мне хватит и двух.

  • 424
    Поделились